Scientia (knowledge, Scientific Knowledge, Science)

Знание, наука; науками можно было назвать «семь свободных искусств» (см.). Знание для учителя называлось доктриной, а для ученика — дисциплиной. По Боэцию, «ученый человек должен стремиться верить относительно всякого предмета только тому, что есть в действительности». Спекулятивное знание делилось на три части: естественное, математическое и теологическое. «Естественное рассматривает вещи в движении; оно неотвлеченное... исследует формы тел вместе с материей, ибо в действительности формы неотделимы от тел. Тела оно рассматривает в движении, ибо движение присуще форме, соединенной с материей... Математическое знание — неотвлеченное, рассматривает вещи без движения... теологическое знание имеет своим предметом нечто, отвлеченное и отделимое, лишенное движения, поскольку божественная субстанция лишена как материи, так и движения» (Боэций. Каким образом Троица есть единый Бог // Боэций. Утешение философией. С. 147). Частные науки имеют дело с интенциями вещей (диалектика и доказательные науки) или с речью (грамматика и риторика); они включают те науки, которые часто называются практическими: этику и политику. По Августину, «знание твари само по себе тусклее, чем когда оно приобретается при свете Премудрости Божией, — при помощи как бы самого искусства, которым сотворена она. Вот почему оно приличнее может быть названо вечером, чем ночью... И когда оно является как сознание твари себя самой, то это день один» (Августин. О Граде Божием. Т. 2. С. 185). Знание, по Августину, является одним из условий существования человека, благодаря которому доказывается это существование и узнается образ Бога, «ибо и мы существуем, и знаем, что существуем, и любим это наше бытие и знание» (там же. С. 217). По Псевдо-Дионисию Ареопагиту «человек... властвует надо всеми по силе и обилию ума, и превосходству разумного знания, и по природной непорабощенности и непокорности души» (Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. СПб., 1997. С. 139).